Ранимая, она не ставит карьеру во главу угла и гармонично чувствует себя в элегантном ретро-имидже. Главным источником творческого вдохновения Рената Литвинова называет любовь. К себе, к близким, к миру, к каждому новому дню, обещающему множество возможностей и ярких, неповторимых впечатлений. По ее словам, «главная мотивация в жизни человека – любить».
Но если главный мотиватор – любовь, то что остается после ее ухода?
Я не знаю ответа, потому что моя любовь от меня никуда не уходит и перетекает в другие формы. Если я лишусь своих любимых, я, наверное, исчезну.
Еще одна Ваша цитата: «Искусство – это не прибежище нормальных». Что для Вас есть норма?
Не подразумеваю ничего плохого под словами «обыватель», «мещанин» - их большинство, они всегда, как все. Наверное, они и есть норма в моем понимании.
Женщины любят украшения. Ваши первые детские впечатления о них?
Мне всегда нравились бабушкины и мамины кольца, я любила, когда они их носили. Бабушка надевала только «на выход», а мама всегда, даже на работу. Сама я обожала ходить в галантерею, в советские времена там был отдел бижутерии. Подолгу рассматривала сверкание за стеклом. Там был огромный выбор. Иногда даже выпрашивала у мамы небольшую брошку. Так что я всегда была неравнодушна к украшениям. Скажем так: не сомневалась, что ими надо обладать. В конце концов, они меня утешали и радовали. Моя мама, мать-одиночка, как тогда говорили, была не избалована подарками. Покупать их себе сама она не имела возможности, мы жили на ее зарплату врача, поэтому каждое кольцо у нее было с историей, любимое. Одно ей подарила бабушка – с пронзительно красным рубином, похожим на каплю крови. Потом мама передарила его мне. Второе, с узким загадочным камнем, она купила себе сама и всегда носила. Сейчас я стараюсь дарить маме драгоценности, они радуют и украшают женщину любого возраста. Тем более есть поверье, что бриллианты должны быть подаренными, тогда они приносят счастье.
Наделяют ли украшения женщину силой и властью?
Конечно. С древности цари одевались в драгоценности, как в одежду, носили на себе несколько килограммов. Украшения хранят тебя от дурных глаз врагов и чужих недобрых мыслей. У меня есть украшение-талисман – старые бабушкины ярко-красные бусы. Если они на шее, от меня словно отскакивает все темное, они будто волшебные.
Что Вы любите больше всего: кольца, серьги, браслеты, колье?
Обожаю все! Я люблю ар-деко. Еще люблю что-то авторское, сумасшедшее. И гениальные камни в простой оправе – рубины, параиба-турмалины, опалы.
У Вас есть украшения, которые Вы хотите передать своей дочери Ульяне?
Я всегда ей говорю, что родители должны дать детям образование, а наследство оставлять не надо. Все богатые дети, или почти все, лишены мотиваций.
Устанавливаете ли Вы для себя рамки, выход за пределы которых невозможен?
Конечно, есть масса рамок – хотя бы семь смертных грехов, хотя бы их контролировать, а туда входит и чревоугодие, и гордыня, и гнев... Есть над чем работать. Я бы никогда не желала себе ответить человеку насилием, болью. Я всегда прощаю, правда, не всегда восстанавливаю отношения.
Ваша отрешенность от «земного» не мешает решать технические проблемы во время съемок?
Это иллюзия про мою отрешенность. Когда надо на съемке организовать огромное количество людей, я иду и проявляю волю к исполнению, характер. Уверяю вас, я одержима в своем стремлении сделать фильм. Не знаю, что может остановить меня. Даже смерть подождет, так как у нас и с ней хорошие отношения, ведь я сняла про нее фильм «Последняя сказка Риты» и сыграла ее саму.
Ваша работа в области моды – еще одна грань творческого таланта или что-то другое?
Когда снимаешь фильм, все равно пишешь сценарий, воображаешь себе персонажей – как они одеты, как ходят, какими пользуются аксессуарами и драгоценностями, и моя деятельность как дизайнера – всего лишь часть моей режиссерской работы. Все равно все мои капсульные коллекции – очень киношные, женственные, в каком-то смысле «немодные», вне времени, на все случаи жизни. Тем более при создании авторской коллекции я всегда преследую две цели – адекватную цену и хорошее качество. Помимо того, что вещь должна быть уместной на любой женщине, не вычурной, а элегантной.
На одном из мероприятий Вы эпатировали публику, появившись в платье с крысами. Это Ваш способ самовыражения?
Все восприняли это как эпатаж, но для меня это платье – предмет искусства, часть образа. И потом, у меня долго жила крыса Лара – я хорошо отношусь к этим умным созданиям, в отличие от большинства.
Имеет ли сходство работа над новыми коллекциями и сценариями?
Сценарий – это череда героинь и героев, снов, образов, музыки, которая проносится у тебя в голове, это почти та же самая коллекция, которую я сниму на своих героях на пленке. Кстати, недавно я продала на благотворительном аукционе все «кутюрные» платья из фильма «Последняя сказка Риты». И деньги пошли в фонд «Антон тут рядом».
Над чем Вы сейчас работаете?
Пишу сразу два сценария. Один детективный, хочу снимать в Париже. Второй – про шпионов – более масштабный замысел. В каждом много героинь, загадочных красавиц в сверкающих бриллиантах, ради которых они могут пойти на многое, даже на преступление.
Материал опубликован в десятом номере.
Интервью: Нигяр Магеррамова Фото: Алексей Колпаков
